– Много? – спросил Много.
– …Над раем, выше седьмого яруса, находится трон аллаха, испускающий чудесный свет, доставляющий покой, умиротворение и блаженство небожителям…
В этом месте Профессор ненадолго прервался для того, чтобы принять таблетку и запить её водой из стакана, стоящего на прикроватной тумбочке.
– …Мусульмане, жившие в пустыне и страдавшие от зноя и недостатка воды, – продолжил он, – изобразили рай в виде чудесного оазиса с прохладной, чистой и обязательно холодной водой, обильной зеленью и фруктовыми садами. Как во всяком приличном рае, в нём протекают реки,…
– Много? – спросил Много.
– …которых здесь целых четыре. Одна из них с чистой родниковой водой, вторая – с вином, третья – медовая и, наконец, четвёртая – с холодным верблюжьим молоком.
В довершение всего праведников ждут плотские утехи. По вероучению ислама, каждый мужчина-праведник будет обладать в раю двумя группами женщин. Прежде всего, все земные жёны (а ислам разрешает иметь одновременно четырёх жён) будут его жёнами в раю. Кроме этого, каждому праведнику в качестве особой награды выделяются гурии…
– Много? – спросил Много. Прыщ бросил в него второй тапок. На этот раз удачно. Много ойкнул и замолчал. До утра, во всяком случае, мы его не слышали.
– …– девы с чёрными глазами, шёлковыми косами и нежнейшей белой кожей. Девы эти всегда готовы дарить свои ласки. Причём, в отличие от земных красавиц, они не стареют и, что особенно ценно, их девственность каждое утро чудесным образом снова восстанавливается…
– Как это? – спросил Зелёнка удивлённо.
– …По некоторым источникам, каждому мужчине полагается 72 гурии. На правой груди у каждой гурии написано имя аллаха, а на левой – имя праведника, которому она предназначена. Судя по приведённому описанию, райские наслаждения, по исламскому верованию, впрочем, как и по буддийскому, предназначены исключительно для мужчин.
А судя по продолжительной паузе, экскурс Профессора по раям на этом закончился.
– То есть, получается, – сказал Зелёнка, – мусульманский рай самый лучший из перечисленных. Хоть записывайся в мусульмане. Единственно, что останавливает, – обрезание. А потом, если что, пришивание можно сделать? А, Профессор?
Все, кто не спал, тихонько заржали, а Прыщ сказал:
– У инопланетян своих попросишь, они тебе и девственность, как у гурии, восстановят, и плоть пришьют на место. А нет, так своей, зелёненькой, поделятся.
Все, кто не спал, снова заржали, а я подумал: «Каких только раев люди не придумают из-за боязни смерти».
Посреди ночи меня разбудил Профессор. Сказав «тс-с-с», он указал на кровать, где спал Зелёнка. Зелёнка лежал на правом боку и похрапывал. В неярком свете ночника было прекрасно видно, что левая рука его поднята вертикально вверх, пальцы растопырены и полусогнуты. А получившейся как бы «чашей антенны» Зелёнка медленно вращал то по часовой стрелке, то против.
Видимо, таким образом он во сне ловил сигналы из космоса.
– «…Биологическое (бактериологическое) оружие, – продолжал докладывать Инквизитор, – является оружием массового поражения и запрещено согласно Женевскому протоколу 1925 года.
Поражающее действие биологического оружия основано в первую очередь на использовании болезнетворных свойств патогенных микроорганизмов и токсичных продуктов их жизнедеятельности.
Биологическое оружие применяется в виде различных боеприпасов. Для его снаряжения используются некоторые виды бактерий, возбуждающих инфекционные заболевания, принимающие вид эпидемий. Оно предназначено для поражения людей, сельскохозяйственных растений и животных, а также для заражения продовольствия и источников воды…
– Уже не подходит, – сказал Архитектор, – но ты читай, читай. Может быть, дальше будет поинтересней.
– …В некоторых случаях для распространения инфекционных заболеваний противник может оставлять при отходе заражённые предметы обихода: одежду, продукты, сигареты и так далее. Заболевание в этом случае может произойти в результате прямого контакта с заражёнными предметами. Возможно также преднамеренное оставление при отходе инфекционных больных с тем, чтобы они явились источником заражения среди войск и населения…»
– Это старые методы, – сказал Архитектор, – пропусти.
– Так. «…При разрыве боеприпасов, снаряжённых бактериальной рецептурой, образуется бактериальное облако, состоящее из взвешенных в воздухе мельчайших капелек жидкости или твёрдых частиц. Облако, распространяясь по ветру, рассеивается и оседает на землю, образуя заражённый участок, площадь которого зависит от количества рецептуры, её свойств и скорости ветра…»
– Я же говорю, не подходит, – сказал Архитектор. – На кого бог пошлёт. Что там ещё осталось?
– Исторические примеры и особенности поражения, – сказал Инквизитор.
– Примеры – коротко, а особенности – поподробнее.
– «…Применение своеобразного биологического оружия было известно ещё в древнем мире, когда при осаде городов за крепостные стены перебрасывались трупы умерших от чумы, чтобы вызвать эпидемию среди защитников. Подобные меры были относительно эффективны, так как в замкнутых пространствах при высокой плотности населения и при ощутимом недостатке средств гигиены подобные эпидемии развивались очень быстро…
– Гениально, – сказал Архитектор.
– …Первый конкретный исторический факт применения бактериологического оружия в войне – это преднамеренное распространение оспы среди индейских племён. Американские колонизаторы переслали в их лагерь одеяла, заражённые возбудителем оспы. Среди индейцев вспыхнула эпидемия.
По некоторым данным смерть Александра Македонского также стала результатом применения подобного оружия.
В ходе Корейской войны бактериологическое оружие применялось США против КНДР. Только в период с января по март 1952 года в 169 районах КНДР имели место 804 случая применения бактериологического оружия, в большинстве случаев – бактериологических авиабомб, что вызвало эпидемические болезни.
По мнению некоторых исследователей, эпидемия сибирской язвы в Свердловске (СССР) в апреле 1979 года была вызвана утечкой из лаборатории Свердловск-19 сибиреязвенных или холерных бактерий и являлась диверсией американских спецслужб…»
– Ладно. Особенности поражения.
– «…При поражении бактериальными или вирусными средствами заболевание наступает не сразу, почти всегда имеется скрытый (инкубационный) период, в течение которого заболевание не проявляет себя внешними признаками, а поражённый не теряет боеспособности. Некоторые заболевания (чума, холера, сибирская язва) способны передаваться от больного человека здоровому и, быстро распространяясь, вызывать эпидемии. Установить факт применения бактериальных средств и определить вид возбудителя достаточно трудно, поскольку ни микробы, ни токсины не имеют ни цвета, ни запаха, ни вкуса, а эффект их действия может проявиться через большой промежуток времени.
Обнаружение бактерий и вирусов возможно только путём проведения специальных лабораторных исследований, на что требуется значительное время, что затрудняет своевременное проведение мероприятий по предупреждению эпидемических заболеваний.
Современные стратегические средства биологического оружия используют смеси вирусов и спор бактерий для увеличения вероятности летальных исходов при применении, однако используются, как правило, штаммы, не передающиеся от человека к человеку, чтобы территориально локализовать их воздействие и избежать вследствие этого собственных потерь…»
– Всё. Эта тема закрыта.
– Согласен, – сказал Инквизитор.
То, что его техника функционирует, Шаубергер доказал на своих «всасывающих» турбинах, коэффициент полезного действия которых был намного выше, чем у обычных турбин. Впоследствии, на основе естественного завихрения воды и воздуха, Шаубергер выдвинул идею об использовании вихревого двигателя для летательных аппаратов.
«Если воду или воздух заставить двигаться спирально под действием высокооборотных вибраций, то это ведёт к образованию структуры из энергии, которая левитирует с невероятной силой, увлекая за собой корпус генератора. Если доработать эту идею согласно природным законам, то получится идеальный самолёт или идеальная подводная лодка, и всё это почти без затрат на топливо», – так писал он о своём открытии.
По вполне понятным причинам, во время второй мировой войны человек такого уровня, как Виктор Шаубергер, не мог не привлечь внимания нацистов. Из двух вариантов – руководство научно-исследовательским институтом или расстрел на месте – он вынужден был склониться к первому.
Удалось ли третьему рейху на основании двигателя Шаубергера сконструировать дискообразные летательные аппараты – история умалчивает. Известно лишь, что испытательный образец весом 135 килограмм всё-таки взлетел, пробив крышу фабрики. На это ему потребовалось 0,05 литра топлива.
